действительно, неопределимое...да, о последнем письме. Казалось бы - бытовое, немного забавное - старик бродит по приморскому городу, заходит в магазинчики, потом теряет где-то карточку, но ближе к вечеру друзья ее благополучно находят, приездает на вечеринку, где гости уже веселятся, хотя хозяин ожидается к вечеру, думает о том, что надо бы на днях посетить Кристофера Уайзмена (это в средних летах им казалось, что между ними мало общего, а теперь - наверное, чувство "мы - спустя столько лет и смертей - еще здесь, еще живы" сблизило)... И последние слова - о погоде вроде бы:
"Погода тут стоит душная, дождливая, однако обещают улучшение".
А ведь это последние (известные нам, конечно) слова Толкина. Писем, кажется, больше и не было - не могло быть физически.
Так вот, вот...
Я никогда не думала, что эти книги закончатся так... об одном:
"Корабль вышел в открытое море, ушел на запад, и в сырой, дождливой ночи Фродо почуял нежное благоухание и услышал песенный отзвук за громадами вод. И точно во сне, виденном в доме Бобмбадила, серый полог дождя превратился в серебряный занавес; занавес раздвинулся, и он увидел светлый берег и дальний зеленый край, осиянный зарею".
..А мы, мы дома, мы вернулись, постояв на берегу, и это нам жалко, что с Уайзменом он так и не успел увидеться, ну ничео, это здесь - только он остался, да некто К.В.Л Лайсетт, который вот только на старости лет, тем же 1973м годом признался, что с восхищением глядел на ЧКБО и его ближайшие окрестности издали, не решаясь приблизиться...
А там остальные. Скоро, уже скоро...
P.S. Простите, если сказала глупость.