(Часть один, или Самое время!)

... и тут я окончательно обнаруживаю милую горку литературы киевского и мало того - винницкого издания, которую я бы посмотрела. Материалы конференций, не монографии какие-нибудь. И всё 1990-х годов, когда такие книги добирались до другого места, если их кто-то физически лично привозил. (Я сама, едучи в Киев читать тамошние отчеты, везла археологам немеряну сумку книг. А заодно правила некой игры - местным ролевикам (еще не числясь в рядах таковых сама); до сих пор помню оттуда некоторые эпические фразы...)

Да, там даже не статьи, тезисы по паре страниц... но люди, люди! И про встречу Поджио с П.И. в Линцах (автор диссертации про него, в наших краях,кажется, есть только реферат). И про Вольфа что-то. И про Борисова, кстати же. И - на десерт:
Казьмирчук Г. Д., Казьмирчук Я. Г. Діяльність декабриста О. П. Барятинського на Вінниччині // Тези доп. XI Вінниц. обл. іст.-кракзн.конф. — Вінниця, 1992. — С. 29-30

Надо, безусловно еще проверить Ленинку (и это Химки, если что) и Историчку... Но что-то я подозреваю, что эти динозавры далеко не улетели. Я Мышь, я хочу в книжки и шур-шур-шур...

*
(Часть два)

...а пока параллельным курсом происходит шур-шур-шур по одному углу семейного архива.
Это оно, семейство Мурашевых, они же Блохины ранее - в общем, бодрые насекомые, и прыгают по Куровскому направлению туда-сюда так же бодро, как ОНИ! Сообщают фантастику о военной службе предков. Заводят то кабак, то ткацкое производство...
И вдруг читаешь такое:

"Мать как-то в письме спрашивала и писала: "Мы даже не знаем, за что ты сидишь?" Я ответил - верно, что я и сам ясно не знаю и не понимаю, за что. Думаю, главным образом, потому, что "боги жаждут"...
...вошел следователь Петрушин, низкого роста, голубоглазый, лет 27-28, общее сходство лица - на одного из херувимов Сикстинской мадонны, которую мы с матерью видели в Дрезденской галерее..."

Это пишет мой прадед, Василий Иванович Мурашев. В начале - все та же деревня Ашитково. Потом - Московское Императорское Техническое училище (ныне - МВТУ), лаборатория Жуковского и авиавинты, потом - 1905 г. и машинист Ухтомский, потом - Льежский университет... Потом вышел из партии и вернулся, из этого надо было явно сделать что-то одно... Так что закономерно последовал 1937 г., Магадан... в тех краях и умер в 1942 г., а кто-то освободившийся принес потом родне длинное письмо.

Оно заканчивается тютческими строками - "Блажен, кто посетил сей мир..." - все восьмистишие, и комментарий: "Я часто повторяю этот Requiem".
Семью его тогда тоже выслали - включая его мать - и мой дядя Саша, от которого нынче и прибыл кусок архива, родился в Тобольске в 1939 году...

Гм, да, так сказать, спустя сто лет. И проблема осмысленности следствия, а также тобольской ссылки была снова актуальна...
Не будем гадать, что будет еще через ровную сотню. Время еще есть.

P.S. А еще там есть выписка из метрической за 1918 год. О рождении дочери этого самого Василия Ивановича. Родилась 9 февраля, крещена 20 мая... На то время это шибко нетривиальный промежуток времени, и вопрос "где они столько бегали в 18м году?" остается актуальным. Вопрос, на котором колене этого веселого семейства на меня поглядят старообрядцы - тоже... Но это все потом, когда Змея хвост в архивы опустит.