(кажется, таки припоздав).
Поскольку именно у нее недавно зашел разговор о тех биографиях, которые развесистей всякой художественной литературы, то пусть эта история будет своеобразным вкладом в тему.
(А заодно поведает имениннице, по скольки архивам можно собирать одну биографию...)
*
Так вот, о моих архивных забегах этого раза. Благо, прошла ровно половина рабочего времени.
На самом деле, все еще в процессе,тут уж так получилось, что в этот раз не россыпь мелких документов по отдельности, а именно сюжеты из нескольких (и не мелких!).
Главный сюжет - и тот, о котором уже можно что-то сказать - про Полину Барыкову.
Собственно, у меня была когда-то запись о фрагменте ее истории, обнаруженном в неочевидном месте:
http://kemenkiri.livejournal.com/563232.html
(раньше оно было под общим замком "для друзей", сейчас я запись открыла, решив, что никаких ужасных цитат из неопубликованного она не содержит;-) - если что, причина закрытия некоторых архивных записей у меня ровно такая).
Там была история из разряда "если бы я написала такую квенту, меня бы завернули мастера, а если бы такой рассказ - закидали дисбиливом читатели". Но решительно сказать "но это - реальная жизнь!" мешало то, что история вышла не из первых рук: карандашные конспективные выписки из чьего-то дневника, сделанные где-то к концу XIX века, сам дневник - неведомо где...
А так посудите, ну что за старомодная сказка: оттого, что к девушке посватался хороший, но нелюбимый человек, она так заболела, что чуть не умерла!
(...А читатель, который за кадром и знает больше, добавит, что есть и любимый, но он _совсем_ далеко, аж на каторге... и она не верит, что он ее помнит... а он не верит, наверное, что помнит она... или надеется, что не помнит! И у обоих героев чахотка, и он в том же самом году ТОЖЕ едва не умрет (хотя к нему никто не сватался!) - и они еще не знают, что скоро будут писать друг другу, но никто так и не скажет напрямую слова "люблю"... И умрут в один год. Но на все это баснословие документы как раз есть.)
Так вот, та самая часть про посватавшегося хорошего человека нашлась и подтвердилась. И я даже знаю теперь, кто он.
*
На всякий случай напомню действующих лиц, дабы хоть немного распутать читателей.
Жили-были две Полины Барыковых (в крещении - Прасковьи), и были они двоюродными сестрами. Одна вышла замуж и стала графиня Толстая, и было у нее к началу нашей истории уже пятеро детей - три дочери и два сына. Одна из дочерей, Елизавета, которой лет 17, и записывает в своем дневнике отзвуки нашей истории.
А вторая Полина к тому же моменту замуж совершенно точно не вышла, поселилась у первой и помогала ей воспитывать детей - судя по всему, весьма успешно. О ней-то и пойдет речь, она-то и есть собственно "Полина Барыкова".
Да, за кадром присутствует еще одна персона - гусар, декабрист, поэт и обормот, - словом, Александр Барятинский, обеим Полинам - дальняя родня, а про младшую сестра ему пишет - "которая когда-то так живо интересовала тебя". Факт, интересовала. У нас по меньшей мере одно стихотворение в адрес. А может, и больше. (И все, что сказано выше про письма - еще только будет, и никто из них не знает в момент нашей истории, что будет).
(И тоже практически за кадром - его сестра, Варвара. Для нас сейчас важна тем, что пишет письма брату).
А из упомянутого девичьего дневника выходит еще одно лицо, тот самый посватавшийся - обозначен он, увы, неподробно - "дядя Алексис". Семейство это разветвленное, так что поначалу было совершенно непонятно - что за дядя, с какой стороны? Но, ура отечественному литературоведению! - поскольку следующая его невеста вполне стала его женой, а при этом была дальней родственницей Лермонтова (и юношескою любовью его же!), то имя ее мужа успешно нашлось.
Его зовут Алексей Илларионович Философов, он прожил потом довольно долгую жизнь, сделал военную и придворную карьеру ...и потом, в 1850х годах, впервые опубликовал за границей две лермонтовских поэмы (в т.ч. "Демона") и всячески способствовал их распространению. Так что о нем оказалось немало упоминаний в разной литературе, даже статья в Википедии есть.
...Но он в самом деле, похоже, любил Полину, и серьезно - потому что надо быть очень больным на голову, чтобы свататься к девушке, будучи ей кузеном в самом прямом смысле - двоюродным братом!
Я раньше думала, что это какой-то легкомысленный обормот, ан нет. Тут еще особенность взгляда пишущей - юной девы, которую Полина вместе с матушкой вопитывает, а она Полиной восхищается, и каждого, кто причинил ей неприятность, не любит. Потом происходит разговор с матушкой, матушка ей очередной раз капает на мозги, что "дядя Алексис" тоже несчастен, дева начинает его жалеть.... но ненадолго!
А еще обе Полины ему пишут. Если пресловутый дневник оказался в Пушкинском доме (а наведшие на него выписки - в РГАЛИ!), то письма - в РГИА, вот вам и сюжет на несколько архивов!
Там два небольших, но увесистых томика, даты на них широкие, но на самом деле львиная доля писем - 1828 - начало 1833 года (история со сватовством происходит в 1832-1833 гг.). Изрядную часть времени этого он где-то воюет - с Турцией (потом "ранен ружейной пулей в бровь и скулу", долечивается в Петербурге, Полины продолжают писать и беспокоятся о здоровье), потом - ни много, ни мало - в Алжире, оказывается во Франциии перед революцией 1830, потом - в Польше... И они ему пишут, а еще - переправляют письма от части детей Полины Толстой... Просто-напросто поддерживая еще одного из многочисленных родственников, который далеко и на войне. Там вообще большое и дружное семейство.
И глядя на толщину пачки писем (которую у меня, конечно, нет времени прочесть всю), я, кажется, начинаю понимать Алексиса.
Полина, судя по ее реакции (схлопотать обострение чахотки от того, что тебе предложили руку и сердце - ничего так, правда?), и правда ничего такого не имела в виду. И даже не думала. Просто - думаю я, - понятия не имея, что ее помнят в другом месте, "на другом конце провода", - и что с этим местом и человеком еще можно будет хоть списаться, - она просто-напросто вложила все наличные душевные силы в переписку совсем с другим человеком. Не чужим и небезразличными, но все же иначе. А человека и повело...
Но "Алексис" в итоге оказался человеком и разумным, и порядочным, и когда понял, что ситуация решения не имеет, отступил, всех успокоил, остался в хороших отношениях и пошел искать себе другую, возможную невесту. И довольно скоро нашел, порядочно рассердив этим юную Елизавету Толстую.
....на дворе 1833 год, а в апреле 1834-го Алексис Философов женится на Анне Столыпиной... а летом 1835 года в Царское село по дороге на воды заедет погостить еще одна "кузина" Барыковых и Толстых, Варвара, и предложит Полине сделать приписку к письму ее брату... Да, туда, в Сибирь.
И полетят за тысячи верст - наверное, дальше, чем до Алжира! - другие письма... В них не будет сказано вслух сквозящего ЗА строками слова "люблю". Может, и потому еще, что участники уже знают - оно может убить, если не имеет никакой возможности воплощения.
Последний лист в тех двух книжках писем двух кузин Алексису - маленькая карандашная записка "генералу Философову" о смерти Полины Барыковой. 1844 год.
Сам он прожил до 1870-х годов (а жена пережила его еще лет на 20), из-за необходимости присутствовать при дворе и выводить в люди нескольких детей набрал к старости огромные долги и только прошениями на высочайшее имя спасался от них (жена и теща пытались завести то завод, то доходное имение, получались одни расходы...). Но менялись обстоятельства, человек, похоже, оставался все тот же. И думаю, на плохую память не жаловался.
Такая вот история. Как сказала Змея - о том, что мир искажен, и потому хорошим людям в нем не всегда достается не только счастье, но и "здоровье и спокойствие" (которых упорно желают друг другу в письмах Барятинские).
Вот, кстати, общее место - так пишет и дева-автор-дневника, и Варвара - что у Полины "много несчастий". Без раскрытия списка - они-то и так в курсе! Там и правда есть что перечислить: и здоровье (точнее, отсутствие оного); мать у нее как-то относительно рано умерла (и она воспитывалась у разных родственников); отец доживает до довольно пожилых лет, но к 1830-м годам, похоже - не совсем в здравом рассудке... [Повторюсь - "если бы я подала такую квенту..."] Но вот что интересно: насколько пишущие включают в этот список то обстоятельство, что тот, кто ею "живо интересовался", убыл далеко за Урал? Т.е. что это есть, это факт, - я просто не знаю, насколько он внутри, а насколько известен и вовне.
*
Ну, и изобразительное приложение. Как говорится, технический отчет. О том, что можно сделать в выходной, когда архивы закрыты.
Троице-Сергиева Пустырь между Петербургом и Царским Селом. (Основана при Елизавете Петровне, которую впечатлила Троице-Сергиева Лавра), но на что-то внятное стала похожа как раз в 1830-х годах (когда настоятелем был Игнатий Брянчанинов).
Там был обширный некрополь, петербургских и царскосельских жителей. В советское время надгробия порушили, сейчас восстановили меньшую часть - видимо, тех, кого могли установить. (Бродишь между крестами, ища нужную надпись, и в голову неотвратимо лезет - "Вот иду я по могилам, где лежат мои друзья...").
Ну так вот - эта ветка Толстых тоже там.
И еще - можно сказать, подарок себе на именины - заказала там в храме сорокоуст на два имени - Александр и Прасковья. Сорок дней подряд в этом храме их будут называть вместе.
P.S. И да, до кучи. Поскольку этот ноутбук опечатывается просто звездно, у меня теперь в ЖЖ завелся новый неучтенный тег - "екнязь Шурик". Ну как что-нибудь не то сделает, так помечу!