Но вот вчера, придя домой, пошла смотреть я по наводке от Змеи почему-то пропущенную мной замечательную запись про усадьбу Зендиково, мне очень небезынтересную, потому что те самые Барятинские... И в итоге рассудив, что про усадьбу мне там еще рассматривать долго и не раз, а вот про владельцев информации как-то совсем мало (а ее и нет толком в Сети) - вместо того, чтобы дособирать те самые рюкзаки, написала прогон. Который принесла туда двумя комментариями (в один не влезло) - и думаю, вывесить тут. Потому что оно собирает в систему все те имена. которые здесь мелькают и путают людей;-)
Еще задумалась было приписать к нему список источников - но осознала, что он запросто может оказаться длиной в сам текст, по крайней мере пунктов 20 литературы и 4 архива в нем с гарантией будут. И надо сказать, копала там не только я, но и Змея.
Файл назывался "Мл. Барятинские", Змея при пересылке прочла сначала "Мои Барятинские". Это, в общем-то, так и есть, пусть так и будет. Ну бывает же "Мой Пушкин"! А у меня вот. Не Пушкин;-)
Это "младшая" ветвь князей Барятинских, идущая от другого сына первого князя с этим титулом, чем та, где в XVIII веке возникают известные многим екатерининский вельможа Иван Сергеевич - англоман Иван Иванович, построивший в Курской губернии усадьбу Марьино - победитель Шамиля Александр Иванович... Впрочем две ветви благополучно осознавали свое родство и общались.
В этой, впрочем, действительно не было столь известных (и столь богатых!) представителей.
Николай Федорович служил в Московской канцелярии конфискации. Женат был на Евдокии, в девичестве Танеевой, из владимирских дворян (тот же род, откуда позже происходит композитор Танеев). В семье было 4 сына и 2 дочери (1760х - 1770х годов рождения). Зендиково еще к 1780-м годам было записано им на жену (это самое раннее, что я знаю об усадьбе, если есть данные о времени основания и приобретения, буду весьма благодарна!). После ее смерти оно перешло в совместное владение к четырем ее сыновьям, еще при жизни их отца. Николай Федорович скончался на рубеже веков.
Сыновья все были в военной службе, но к началу XIX века вышли в отставку.
Из них двое - Федор и Илья умерли в первое десятилетие XIX века, семьи и детей, похоже, не имели. Обе сестры, Мария и Аграфена, остались незамужними.
У семьи при жизни Николая Федоровича был небольшой дом в Москве, в Замоскворечье.
У семьи были и другие владения в той же Тульской, а также Калужской, Рязанской и Владимирской губерниях.
В этих же окрестностях (где были владения и нескольких других ветвей "младших" Барятинских) дети Николая Федоровича приобретают еще три деревни: Зубово (в 1791, Петр и Илья), Чернятино (было отдано по закладной в 1800 г. Михаилу и Федору) и Умрихино (покупают в 1804 г. их сестры).
После смерти двоих братьев, оставшиеся братья и сестры проводят новый раздел имения. Все каширские владения достаются Михаилу Николаевичу, а его сестры получают дворовых как в Москве, так и здесь. Судя по всему, Петру Николаевичу досталось что-то из имений в других губерниях, в частности, под Рязанью.
И с тех пор ситуация так выглядит (без учета пары мелких деталей)... года до 1826.
Отвлечемся пока от владений и поговорим о людях. Поскольку, несмотря на осуществленный раздел, жили они на самом деле по-прежнему вместе, так что в Зендикове продолжал бывать и Петр николаевич, и его семейство, и сестры.
Петр Николаевич был женат на Анне Андреевне из семейства Аладьиных, проживавших поблизости (и давно - см. село Аладьино, которое к этому времени им, впрочем, не принадлежит). До взрослых лет в семье дожили два сына и две дочери, была еще одна дочь, умершая в детстве.
Петр Николаевич почти двадцать лет служил в удельном ведомстве, последовательно заведуя Тверской, Казанской и Пензенской уездными конторами (управлявшими владениями царской семьи в соответствующих краях). Но жил он в Москве, вместе с братом и сестрами, после московского пожара - на Житной улице, а на место службы приезжал несколько раз за год. В Пензе он и скончался во время одной из таких поездок, в феврале 1826 года, и был там похоронен.
Его супруга Анна Андреевна, судя по всему, отличалась беспокойным характером, и в 1806 г. ушла из семьи, забрав с собой младшую дочь. До самой ее смерти семья посылала ей ежегодное денежное содержание.
Старший сын, Николай, участвовал в кампании 1812 г. и в заграничных походах, где и скончался.
А младший сын Александр - пожалуй, самый известный представитель этой ветви семейства Барятинских.
Учился в Иезуитском пансионе, служил в гусарах, писал стихи на французском языке (и выпустил в 1823 году небольшую их книгу). Но прославило его не это, а членство в Южном тайном обществе и близкая дружба с его главой Павлом Пестелем. В отличие от друга, Александр Барятинский по итогам следствия остался жив, но был присужден к вечной каторге. Отбывая ее,тяжело заболел чахоткой, едва не умер в начале 1830-х годов, но все-таки прожил до 1844-го, продолжал писать стихи, интересовался математикой и древними языками, держал двух собак по имени Улиска и Пенелопа, успел выйти на поселение в Тобольск, общался со ссыльными поляками... и оставил внебрачного сына Петра, которого воспитали другие декабристы, и который, прекрасно зная, кто его отец, всю жизнь прожил под чужой фамилией, служа сельским учителем в Тобольской губернии.
(Портрет Александра Барятинского времен каторги, нарисованный Николаем Бестужевым:
https://commons.wikimedia.org/wiki/File:Alexandr_Petrovich_Baryatinsky_by_N.Bestuzhev.jpg#/media/File:Alexandr_Petrovich_Baryatinsky_by_N.Bestuzhev.jpg
Несмотря на смерть отца и такое сомнительное обстоятельство, как брата-государственного преступника, обе сестры Александра выходят замуж в 1827-1828 гг. Брак младшей, Екатерины, ушедшей обратно от матери к остальной семье, оказался достаточно удачным, но сама она довольно рано скончалась (в 1835 г.). А вот у старшей, Варвары, умер единственный ребенок, а муж ухитрился каким-то не до конца известным образом испортить отношения и с ней, и с остальной семьей, - и растворился, оставив Варваре на память труднопроизносимую фамилию Винкевич-Зуб. С тех пор одной из основных ее забот было изыскание средств на ежегодную посылку денег матери в Петербург и брату на каторгу; сохранилась толстая пачка писем Варвары брату. В них, в частности, можно прочесть много теплых слов об одной из тетушек, Аграфене, судя по всему, заменившей в свое время мать детям брата; Варвара называет ее святой.
Но вернусь к Михаилу Николаевичу, которому официально принадлежало Зендиково и еще 3 каширских деревни. Тут есть неясности, причем по многим фронтам.
Действительно, после недолгой военной службы в гражданской он если и был, то тоже недолго. Зато, судя по письмам сестры и племянницы, мог исполнять различные хозяйственные и имущественные поручения других дворянских семейств, родственных и не очень (например, Долгоруковых или Потемкиных - по-видимому, все это, там, где не родство - московские знакомства).
Что до его семейной жизни, то долгое время ее вроде бы нет... а потом, после смерти брата в доме на Житной вдруг появляется его жена, Екатерина Степановна, и двое детей-подростков, Николай и Анна. В дальнейшем дети проходят в документах как "воспитанники". То есть похоже, они были рождены им и Екатериной и Степановной вне брака, где-то в районе 1812-1814 гг. Следы семейства в Москве в это время теряются - довольно вероятно, что они могли переждать лихое время в Зендикове - и где-то здесь могли завязаться эти отношения. Но почему их нельзя было скрепить браком так долго, пока совершенно неизвестно.
Есть и еще одна неизвестность. Действительно, в 1828 году Двигубские покупают не только Зендиково, но также Умрыхино и Зубово. И продай его им лично Барятинские, это было бы не удивительно, денег в семье в самом деле не так много. Но Двигубские, судя по данным очередной ревизии, покупают их *с аукциона*. В силу каких именно обстоятельств они уходят об Барятинских так, мне пока неизвестно (тем более, что Михаил Николаевич еще здравствует, и долго).
Михаил Николаевич в итоге перебирается в Чернятино - по-видимому, там еще при прошлом помещике был дом (поскольку упоминались дворовые), причем перебирается насовсем, продав после смерти сестер дом в Москве.
Из-за мутного статуса воспитанника сын Михаила Николаевича, Николай, дворянство получил только по военному чину (то есть Барятинским он был, а князем - нет). Позже он (тоже с некоторыми приключениями) унаследовал Чернятино, еще позже - занимал в уезде разные земские должности. Был дважды женат, точно была одна дочь.
Скончался в 1873 году, похоронен в Кашире, и на надгробии, кажется, все-таки был назван "*князем* Барятинским".